("Los Angeles Times", США)Фиона Хилл / Fiona Hill, 05 ноября 2003

Но Путин вряд ли решится национализировать эту нефтяную компанию

Судя по всему, в Москве разыграна классическая пьеса в жанре моралите (моралите - аллегорическая драма, персонажами которой являются пороки и добродетели, которые ведут борьбу за душу человека. - прим. пер.). Михаил Ходорковский арестован по обвинению в мошенничестве и уклонении от налогов. Главные герои показаны в черно-белом цвете. В роли Добродетели выступают демократия, частное предприятие и поддерживающие рыночные реформы деятели в Кремле.

Силы Порока воплощают авторитаризм, повторная национализация и силовики. Зрители считают, что победили силы Порока: Путин объединяется с темными силами КГБ, которые в преддверии парламентских выборов хотят сокрушить демократические силы и восстановить госконтроль над экономикой. Руководитель администрации Кремля Александр Волошин в знак протеста покидает сцену.

На этой неделе начался второй акт этой драмы: Ходорковский ушел в отставку с поста главы «ЮКОСа». Если смотреть на дело с точки зрения Путина, то вещи в общем-то и не были никогда такими черно-белыми. Никто не победил. Путин сделал то, что должен был сделать, чтобы обуздать ретивых олигархов. Однако пьеса в жанре моралите неудачно отклонилась от сценария, который Ходорковский успел выбросить в окно.

Путин понимает, что методы рыночной экономики доказали свое превосходство над государственной собственностью, и одновременно использует рыночные методы и методы государственного регулирования. В замыслах Путина энергетическому сектору отводится центральная роль. Огромные запасы углеводородов - это его крупнейший экономический и стратегический актив, сокровища "семьи".

В стратегии Кремля доходы от нефти и газа, которые обеспечивают треть всех бюджетных поступлений, в будущем будут использованы для инвестиций в умирающую промышленность России. Однако Путин нуждается в олигархах, чтобы эффективно управлять энергетическими активами, причем не только в интересах владельцев и акционеров, но также в интересах государства.

Ходорковский украл «ЮКОС» у государства в ходе приватизации 90-х годов. Безжалостный и корыстный олигарх был тесно связан с кремлевскими чиновниками еще со времен своей работы в качестве комсомольского вожака. Он знал, как воспользоваться девальвацией рубля и нестабильностью цен на мировом рынке нефти, чтобы увеличить производство и превратить «ЮКОС» в главного игрока.

Он задал тон для новой волны российского бизнеса, создав образцы грамотного корпоративного управления и новой корпоративной филантропии. Он поддержал развитие гражданского общества в России, и за счет искусных PR-акций и пожертвований престижным международным институтам добился если и не уважения, то, по меньшей мере, внимания мировой общественности к своей персоне.

Личный успех Ходорковского даже улучшил имидж России, которую начали рассматривать как страну, где можно сколотить крупное состояние. Некоторое время он был образцом «хорошего» олигарха. Он обогатил себя и Россию и доказал, что кремлевский капитализм может работать. К сожалению, Ходорковский недооценил Путина. Казалось, олигарх забыл, что он захватил «ЮКОС» нечестным путем. Он вообразил, что «ЮКОС» является его собственностью, которую он может использовать как ему заблагорассудится.

Всего за две недели до своего ареста, Ходорковский заявил в своем выступлении на форуме в Фонде Карнеги: «Российское общество должно привыкать к тому, что люди могут распоряжаться своими деньгами по своему усмотрению». Он говорил о предстоящей продаже акций «ЮКОСа» и высказывал свое мнение по другим вопросам, в том числе по политическим. Он заигрывал с американскими нефтяными компаниями Exxon и Chevron, которые были потенциальными покупателями его акций. Вместо того, чтобы приобрести новые активы для «ЮКОСа» и России, он, казалось, намеревался распродать акции «ЮКОСа» для своей личной выгоды.

Ходорковский разочаровал Путина. Несмотря на усиливающееся давление властей и арест своих близких партнеров по бизнесу, Ходорковский делал вид, что не понимает намеков. Тогда Путин вынужден был вмешаться, чтобы арестовать Ходорковского и наложить арест на часть его акций. И все же решение о восстановлении драконовского госконтроля над компанией Ходорковского означает для Путина шаг назад. Повторная национализация «ЮКОСа» или любой другой крупной частной компании будет слабой альтернативой инновационному подходу Путина к государственному капитализму. И хотя в экономике Путин всегда отстаивал интересы государства, он всегда предпочитал убеждение силовым методам.

Теперь Путин столкнулся с дилеммой. Российский президент не хочет менять свою политику, однако в случае с Ходорковским он поставил не на ту лошадь. По сути, вмешательство Путина превратило Ходорковского в политического мученика и произвело переворот в экономике. Возможно, негативные последствия кризиса вокруг «ЮКОСа» удастся преодолеть. Но, к сожалению, Россия не может похвалиться тем, что у нее много способных олигархов. У Путина мало олигархов, которым он может доверить управление сокровищами «семьи», то есть запасами углеводородов.

* Фиона Хилл - старший научный сотрудник Брукингского Института (США)

Перевод: Айдын Мехтиев, ИноСМИ.Ru
Опубликовано на сайте inosmi.ru: 05 ноября 2003, 21:15
Оригинал публикации: More Than a Moscow Morality Play